Забавное Евангелие - Страница 94


К оглавлению

94

Отче! благодарю тебя, что ты услышал меня.

Я и знал, что ты всегда услышишь меня; но сказал cue для народа, здесь стоящего, чтобы поверили, что ты послал меня.

Сказав это, он воззвал громким голосом:

Лазарь! иди вон.

И вышел умерший, обвитый по рукам и ногам погребальными пеленами, и лице его обвязано было платком. Иисус говорит им: развяжите его, пусть идет. Тогда многие из иудеев, пришедших к Марии и видевших, что сотворил Иисус, уверовали в него.

Иоанн, глава 11, стихи 41-45

Я забыл сказать, что Вифания находилась совсем неподалеку от Иерусалима. Иисус благоразумно не стал злоупотреблять гостеприимством Лазаря э 1, брата Магдалины и Марфы, однако во время своего вояжа по Перее он продолжал поддерживать с этой верной ему семьей дружескую связь по почте.

И вот, пока сын голубя странствовал от деревни к деревне в Перее, рассказывая повсюду дурацкие старые анекдоты, явился к нему однажды утром гонец с доверчиво-простодушным письмом, где было начертано:

Господину Иисусу Христу в Перее. В случае изменения адреса найти адресата.

"Господи, тот, кого ты любишь, болен.

Марфа и Мария".

Иисус скомкал записку и ответил гонцу:

– Чепуха! Они зря беспокоятся. Не от всякой болезни умирают. Лазарь выкарабкается, я в этом уверен.

И гонец отправился к двум возлюбленным овечкам с этим ответом их пастыря. Но поскольку Лазарь был тяжко болен, такой ответ их ничуть не успокоил. Марфа и Мария Магдалина чувствовали себя как на иголках и полагали, что Иисус относится к этому делу слишком уж беспечно. Неужели он ничего не понимает, их красавчик шатен?

О, отнюдь! Сын голубя прекрасно знал и понимал все, что касалось здоровья его друга Лазаря. Просто он не хотел вмешиваться в ход болезни. Почему? А вот это мы сейчас узнаем.

В течение двух дней Иисус делал вид, что совершенно позабыл о послании двух сестер. К концу второго дня Лазарь преставился. Мария и Марфа в отчаянии! Они берут Лазаря, обмывают его, умащают благовониями, накрепко пеленают надушенными простынями, рассылают извещения о похоронах. Поскольку Лазарь занимал среди евреев довольно высокое положение, хоронили его по первому разряду. Народу собралось великое множество. Лазаря положили в превосходную пещеру, исполнявшую роль семейного склепа. В течение трех дней его оплакивали по самому высшему тарифу: Магдалина решила, что на слезах экономить нечего, так что обусловленных ритуалом рыданий было предостаточно.

Марфа и Мария тоже присоединились к хору плакальщиц и старательно проливали целые потоки слез. Правда, их слезы были искренними, ибо они действительно обожали своего брата. Особенно горевала Магдалина, которая никак не хотела верить в столь внезапную кончину.

– Дорогой наш Лазарь! – восклицала она. – Всего неделю назад он был здоров и крепок, как дуб, а сегодня лежит в гробу… Не может быть, чтобы он умер!

И она потребовала, чтобы склеп открыли. С лица Лазаря сняли пелены.

Выглядел он как самый заправский покойник. Тогда пещеру снова заложили камнем и замуровали. Друзья семьи окончательно убедились, что брата Марии и Марфы похоронили не напрасно.

Но в тот миг, когда Лазарь сыграл в ящик, Иисус, от которого ничто не скрыто, сразу же получил – разумеется, от своего отца-голубя – уведомление об этом печальном событии.

Вдруг он сказал ученикам:

– Пойдем опять в Иудею.

– В Иудею? – вскричали ученики. – Должно быть, ты шутишь! Совсем недавно ты едва избежал ярости своих врагов, а теперь опять хочешь вернуться в Иерусалим? Полно! Ты что, забыл, как тебя хотели побить камнями? Черт побери, короткая же у тебя память!

– Все это неважно, – отрезал Иисус. – Мы идем в Иудею. И если не в

Иерусалим, то уж в Вифанию наверняка.

– Что, по Магдалине соскучился? – фамильярно спросил один из апостолов, полагая, что догадался о причине столь внезапного желания вернуться в Иудею.

– Да нет же, о Магдалине я сейчас и не думаю. Я думаю о моем брате Лазаре, который уснул, но я иду разбудить его.

– Смотри-ка, в самом деле! – вспомнил кто-то, – Два дня назад тебе ведь сообщили, что Лазарь болен. Но если сейчас он уснул, значит, выздоровеет, – это добрый знак. Апостол, сказавший это, думал, что его наставник, говоря об уснувшем Лазаре, имел в виду тот благодатный сон, который при некоторых заболеваниях служит признаком выздоровления. Однако Иисус тут же исправил его ошибку.

– Когда я говорил, что Лазарь уснул, я хотел сказать, что он опочил.

– Лазарь умер?

– Да, мои друзья.

– Что же теперь?

– Теперь я в восторге.

– В восторге?!

– Да, в восторге, ибо теперь я получил возможность его воскресить. А когда я его воскрешу, вам всем до одного придется признать, что я всемогущ… Но довольно слов, идем к нему!

Однако апостолы все еще колебались. Тогда Фома, отличавшийся от остальных своим мужеством, подал им пример.

– Пойдем с ним, – сказал он великодушно, – и умрем с нашим учителем!

И вот святой взвод двинулся в путь. Когда они добрались до Вифании, шел уже четвертый день после положения Лазаря во гроб. Многочисленные друзья, как могли, утешали обеих сестер.

Марфа, услышав, что Иисус подходит к Вифании, бросилась ему навстречу, Магдалина же осталась дома.

И Марфа сказала Иисусу:

– Ах, господи, почему не пришел ты раньше? Когда мы с сестрой известили тебя, еще можно было спасти несчастного Лазаря. Если бы ты пришел вовремя, то смог бы его исцелить и сейчас наш Лазарь был бы жив.

– Что ж из того, что Лазарь умер? Он воскреснет!

– Увы, это утешение я только и слышу последние четыре дня. Воскреснет в день конца света! Все мои иерусалимские друзья мне это повторяют.

94